КОЛЛЕКТИВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ПРАВАМИ: тренды на развитие

В конце сентября с визитом нашу страну посетили Олаф СТОККМО – Генеральный секретарь и директор Международной федерации организаций по правам на воспроизведение (IFRRO) и Кевин ФИТЦЖЕРАЛЬД – директор Copyright Licensing Agency (CLA, Великобритания). После официальных встреч и дискуссий с руководителями профильных министерств и ведомств, представителями издателей и библиотек высокие руководители копирайт-индустрии в интервью  поделились впечатлениями, а также перспективами развития системы коллективного управления в России и мире.

— Коллеги, расскажите о проектах, которые реализуют Ваши организации в области управления авторскими правами для книжного рынка.

Кевин Фитцжеральд: Copyright Licensing Agency (CLA) – некоммерческая организация, созданная в 1984 г., по своему функционалу она аналогична РАО «КОПИРУС» в России. Сегодня мы представляем около 100 тыс. правообладателей – авторов, издателей, производителей аудиовизуальной продукции. Они передают нам право, позволяющее продавать лицензии образовательным учреждениям, государственным ведомствам, коммерческим организациям. Принцип присоединения к CLA – добровольность. Одними из наших основных клиентов являются библиотеки, для которых это сотрудничество весьма полезно. Наличие подобных лицензий от CLA даёт им право легально создавать, предоставлять и продавать ксерокопии, сканы статей, в том числе через сайты, т.е. в удалённом режиме. Такого рода договорённости отвечают интересам всех участников, потому что пользователи, как в Соединённом Королевстве, так и во всём мире, получают доступ к необходимым им произведениям, библиотеки выполняют свою основную функцию – предоставляют информацию, а правообладатели получают вознаграждение. CLA от имени правообладателя получает лицензионные выплаты, распределяет эти деньги и передаёт их авторам и издателям. В Британской библиотеке работает модель, которая позволяет и ей самой получать от этого определённый доход. Однако основная задача библиотеки – давать доступ к тем произведениям и продуктам, которые в ней хранятся.

— Откуда в библиотеке появляется электронная версия книги?

Кевин Фитцжеральд: Мы не продаём электронные книги. Мы продаём лицензии на электронные статьи и контент. Электронные книги, особенно если они находятся в обороте, как правило, издатели продают сами. В Соединённом Королевстве мы ещё пять лет назад продавали через Британскую библиотеку только бумажные копии. Но поскольку бизнес-модели развиваются, то мы создали электронную систему, куда вводим цену лицензии за копирование различных произведений по умолчанию. Но если, например, издатель хочет изменить эту цену, то он сможет легко это сделать. По нашей модели издатель определяет стоимость, а наша организация распределяет полученные деньги среди авторов и издателей.

Олаф Стокмо: Одним из масштабных проектов IFRRO является реестр ARROW (Реестр доступа к информации об авторских правах и сиротских произведениях) для сопровождения проекта цифровой библиотеки «Европеана». Этот ресурс консорциума европейских национальных библиотек, издательств и организаций коллективного управления авторскими правами, также представляющих авторов через свои основные европейские ассоциации и ряд национальных организаций, был запущен в ноябре 2008 г. для реализации в течение 30 месяцев. Проект был направлен на поддержку программы ЕС i2010 DigitalLibraryProject, поиск способов определения правового статуса сиротских и распроданных произведений, чтобы права на них были очищены для оцифровки и включения в цифровые библиотеки. Проект также был нацелен на расширение информационного взаимодействия между правообладателями, агентами, библиотеками и пользователями. Решения, предусмотренные ARROW, включали в себя создание систем для обмена данных о правах, создание реестра сиротских произведений и центра оформления авторских прав. Ключом к достижению этой цели является совместимость стандартов хранения и передачи информации, их внедрение и участие заинтересованных сторон. На сегодняшний день в рамках данной программы хранится около 20 млн единиц – книг, статей, фотографий в цифровом виде. Во всех европейских странах библиотеки по закону могут оцифровывать произведения для целей ХРАНЕНИЯ. При этом они не могут открывать к ним доступ.

В Европе признаётся, что электронные варианты тех произведений, которые издатели продают на рынке, предоставляются непосредственно издателями. Решение, которое пытались найти Еврокомиссия и библиотеки, касалось тех произведений, которые больше не продаются или авторов которых невозможно найти. Первоначально нами было разработано модельное лицензионное соглашение. Его поддержали авторы, издатели, библиотеки и IFRRO (147 членов по всему миру). Когда мы получили это соглашение, библиотечное сообщество выразило опасение, что слишком много времени и сил будет уходить на то, чтобы вступать в контакт с каждым издателем или автором. После обсуждений была достигнута договорённость об осуществлении этого процесса на коллективной основе и организации системы поиска в электронном виде. База данных ARROW формируется библиотеками 46 европейских государств – это все члены ЕС и бывшие соцстраны. Кроме этого, был создан открытый файл WIAF, в котором находится информация, получаемая от Библиотеки Конгресса США и 20 других библиотек по всему миру. Разумеется, поиск осуществляется в национальных базах данных библиотек и в базах данных организаций по коллективному управлению правами типа КОПИРУС.

— Мы много говорим о технологиях, но как выстраивается мотивация участников проектов, в частности издателя, автора. Кто и за что платит и кто получает? И по каким критериям распределяются выплаты?

Кевин Фитцжеральд: По всем лицензиям CLA собирает примерно 100 млн евро в год. За вычетом накладных расходов на содержание нашей организации все средства распределяются на основе коллективного лицензирования (а именно такая модель действует в Соединённом Королевстве). Самые крупные издательские дома получают примерно полмиллиона евро в год, но подчеркну, что это самые крупные издатели. К слову сказать, Британская библиотека платит за лицензии около 3 млн евро в год.

Что касается критериев распределения, у нас есть определённая методика проведения исследований, которая позволяет выявить, какое произведение было скопировано, и именно на этой справедливой основе мы распределяем деньги среди издателей. В случае с Британской библиотекой это не представляет труда, потому что мы в точности знаем о том, что было сделано и в чьих интересах. Что касается других отраслей (школы, вузы, коммерческие организации), то у нас есть методика выборочного анализа. При копировании в бизнесе подобная методика выбора считается достаточно справедливой.

Олаф Стокмо: Наш опыт показывает, что когда такая организация, как CLA или «КОПИРУС», начинает собирать и распределять деньги среди издателей и авторов, то это приводит к тому, что всё больше издателей и авторов начинают присоединяться к такого рода организациям. Что касается проекта ARROW, то мы отталкиваемся, в первую очередь, от оптимизации затрат. Например, в Британской библиотеке время и расходы на оцифровку сократились на 97%. «Наихудший» показатель у Испанской национальной библиотеки – время и затраты, связанные с таким поиском, сократились всего лишь на 67%. Сейчас проект реализуется уже в рамках ARROW+, который опирается на созданную систему, развивает и дорабатывает её после экспериментального внедрения в Германии, Франции, Испании и Великобритании. Нашими целями являются увеличение числа стран-участниц, в которых используется система ARROW, а также расширение типов авторских произведений.

— Очевидно, что аналогичные проекты надо создавать в России, но здесь вопрос бюджетов, в Европе ресурс поддержала Еврокомиссия, которая вложила неплохие деньги для нулевого старта и продолжает это делать. Кроме того, важны и законодательные инициативы относительно правомерной оцифровки.

Олаф Стокмо: Да, действительно, Еврокомиссия поддержала и оплатила расходы ARROW, а теперь и ARROW+. Первая часть проекта стоила около 5 млн евро. В отношении цифровых библиотек самое важное сейчас, что IFRRO, ассоциации авторов и издателей, а также три библиотечных ассоциации подписали в прошлом году меморандум о взаимопонимании. Этот меморандум касается как тех произведений, которые больше не продаются, так и сиротских. И здесь была достигнута договорённость – лицензирование библиотек в отношении подобных произведений должно осуществляться на коллективной основе через организации типа CLA. Также мы в этом меморандуме коллективно призываем государства – члены ЕС, чтобы они законодательно поддержали эту инициативу для того, чтобы можно было представлять всех правообладателей, а не только членов организации.

Например, во Франции парламентом был принят закон, который позволяет Национальной библиотеке Франции оцифровывать и открывать доступ к тем книгам, которые были опубликованы до 2000 г., за исключением тех произведений, в отношении которых права были изъяты издателем. В Норвегии «Копинор» – организация, схожая с «КОПИРУС», – только что подписала контракт с Национальной библиотекой Норвегии. По этому соглашению Национальная библиотека Норвегии может копировать и открывать доступ в Интернете к 250 тыс. норвежских произведений, которые были опубликованы до 2000 г. В Германии такая же договорённость достигнута относительно произведений, опубликованных до 1966 г., и сейчас ожидается решение парламента.

— По поводу библиотек я поняла, а какие преимущества получили издатели, распространители и авторы?

Олаф Стокмо: В первую очередь, мы говорим о сохранении фондов. К произведениям, о которых идёт речь, открыт доступ, и вы можете читать их на экране компьютера. Издатели, которые не хотят включать в этот список свои произведения, могут их изъять, но в то же самое время эти произведения будут сохранены. Этот ресурс может быть интересен для них и с маркетинговой точки зрения, если мы говорим о планировании издательских портфелей: если издатель увидит, что на эти произведения снова появился спрос, то он может эти книги изъять из свободного доступа, вновь издать и выпустить их на рынок. Как авторы, так и издатели стремятся к тому, чтобы их книги читали и о них знали. Если эти книги просто положат на полки, то вряд ли это будет соответствовать их интересам.

— Я правильно поняла, что практически во всех европейских странах есть исключения для библиотек, что они могут цифровать всё с целью хранения?

Олаф Стокмо: Для сохранения, для замены утраченной копии и для копии, которая была частично повреждена. Но это только для того, чтобы их оцифровать, но не открывать к ним доступ.

— Пару лет назад в Россию приезжали коллеги из Ассоциации британских издателей, и очень активно обсуждалась тема ISTC-кодов. Насколько эта тема сейчас актуальна, как реализуется и какова перспектива?

Олаф Стокмо: Я являюсь вице-президентом международной ассоциации ISTC. На сегодняшний день агентства уже присваивают эти коды в 14 странах. Почему эта система важна для издателей? Потому что она даёт идентификацию отдельного текста и позволяет автору или издателю отслеживать текст, где бы он ни публиковался, издавался или копировался. Система только начала свою работу, и пока было присвоено около 100 тыс. номеров ISTC, подавляющее большинство в США и в Соединённом Королевстве. Мы знаем, что библиотеки и книгопродавцы просят издателей получать эти коды, но, честно говоря, я надеялся на то, что гораздо большее количество номеров ISTC будет присвоено за этот период. При этом, мы должны быть реалистами, начиная работу по внедрению нового идентификатора.

Например, в случае с ISBN, его внедрение в Соединённом Королевстве было начато в 1968–1969 гг., работать всё это начало в 1970-х годах, а наибольшую активность получило лишь в 1990-х. Поэтому, как мы видим, на то чтобы этот процесс обрёл активность, уходит много лет. Вообще, все эти стандарты – и ISTC, и ISBN –некоммерческие предприятия. Конечно, каждый год платятся взносы, которые позволяют поддерживать базу данных, но это бездоходная деятельность. Каждое агентство по ISTC в каждой конкретной стране должно создать и поддерживать свою бизнес-модель, и сюда мы не вмешиваемся.

— Коллеги, у Вас было несколько встреч. Какие цели Вы ставили перед поездкой в Россию, какой получили результат? Появились ли выводы, новые мысли?

Олаф Стокмо: У меня такое впечатление, что в России есть возможность для издателей и авторов упорядочить рынок, на котором продаются их произведения, и они в результате этого будут получать больший доход, а, поддерживая такую организацию, как «КОПИРУС», они будут получать дополнительный доход от лицензирования их произведений.

Кевин Фитцжеральд: С одной стороны, я заметил достаточно активное желание со стороны министерств, пользователей, обладателей авторских прав пользоваться такой моделью, как коллективное управление правами. С другой стороны, я не видел у них достаточного понимания возможностей, которые открывает перед ними такая организация, как «КОПИРУС», в получении дополнительного дохода от их деятельности, от лицензирования их произведений. С одной стороны, представители как властей, так и библиотек заявляли нам о том, что они готовы соблюдать авторские права, если им предоставят такую возможность. С другой стороны, не увидел и чёткого понимания того механизма, который надо при этом использовать.

Я думаю, что если издатели и авторы не найдут возможности создать такой механизм через поддержку «КОПИРУС», то будет найден иной способ открыть доступ к произведениям через какие-то поправки к законам, через правовые ограничения, но тогда это будет сделано без должного вознаграждения для авторов и издателей. — Понимание появится тогда, когда правообладатели, во-первых, узнают и поймут действие системы, а она, безусловно, должна быть абсолютно прозрачной, и, во-вторых, увидят чёткие критерии перераспределения средств, ну и, разумеется, сами средства.

- Припомните, как Вы на этапе становления мотивировали правообладателей вступать в агентство CLA?

Кевин Фитцжеральд: Прежде всего, основная мотивация касалась дохода. Доход получается благодаря продаже книг и журналов. Но одновременно с этим стояла задача доступа к контенту, который должен открываться участникам образовательного процесса. И 30 лет назад основной вызов нам касался технологий копирования на бумаге (фотокопирования). Участники образовательного процесса хотели иметь возможность копировать контент для целей образования, но таким образом они нарушали закон. Правительство, со своей стороны, стремилось поддержать ту экономическую модель, которая соответствовала бы интересам как издателей, так и авторов.

Представители правительства, авторов, издателей и юридического сообщества объединили свои усилия для того, чтобы создать систему коллективного лицензирования для фотокопирования. Все тогда согласились с тем, что копирование какой-то незначительной части книги для целей образования не вредит продаже этой книги, но, тем не менее, даёт возможность использовать материал в образовательном процессе. И когда авторам и издателям объяснили все плюсы этого проекта, они решили присоединиться к моей организации. Все, кто является членами этой организации, теперь в состоянии отвечать на вызовы новых технологий и потребностей. Всего шесть-семь лет назад промышленность столкнулась с технологиями сканирования. И пять лет назад мы включили в нашу лицензию цифровые копии, а за прошлый год мы также включили в наши лицензии и веб-сайты в Интернете.

У тех издателей, которые имеют дело с образовательными продуктами, сейчас существуют интерактивные цифровые продукты. Мной был начат проект с участием представителей промышленности, образовательных кругов, для того чтобы лучше использовать такого рода продукт. Принципиально возможным всё это стало благодаря тому, что как авторы, так и издатели вошли в CLA с той лишь целью, чтобы легче было находить решение возникающих проблем. Большинство из моих лицензий общие, включающие в себя всё. Это означает, что в Соединённом Королевстве мы как бы лицензируем каждого ученика или студента. Каждый такой студент или ученик через своё учебное заведение будет платить примерно 4 евро за доступ в течение года. И тогда сам студент или ученик либо преподаватель сможет сделать столько копий, сколько потребуется, но в рамках определённых ограничений.

— С развитием современных технологий доступ к информации существенно расширился. Как, на Ваш взгляд, будет меняться правовая ситуация для правообладателя и пользователя?

Олаф Стокмо: Я не думаю, что правовое положение или ситуация в значительной степени изменятся. Я бы отметил, что ситуация относительно авторских прав достаточно стабильная, начиная с XIX в. С одной стороны, она основывается на том, что у тех, кто что-то создаёт, есть право определить – что можно с этим произведением сделать, а что нельзя. Есть исключительные ситуации, когда эти произведения можно использовать без разрешения автора. Всё это было прописано в международном праве в ХIХ в. Всякий раз, когда появляются новые технологии, мы слышим о том, что необходимо всё менять. Это случилось, когда появилось радио, телевидение, фотокопировальные машины и т.д. Тем не менее, никто ничего не меняет.

Я думаю, что правовая ситуация останется стабильной. Но большинство согласны с тем, что экономика будущего – это экономика знаний. А экономика знаний – это авторские права. И немало тех, кто пошёл по пути коллективного управления авторскими правами. Последние пять лет в значительной степени повысилась значимость как авторских прав, так и коллективного управления правами. Считаю, что эта тенденция продолжится, и технологии будут оказывать дополнительное давление на авторов, издателей. И те организации, которые занимаются коллективным управлением правами, должны будут искать новые модели, предоставляющие как можно более свободный доступ к контенту. Причём доступ, который бы не нарушал закон. Подобные модели с некоторыми вариациями задействованы в других странах, в которых имеются аналогичные организации. Этих стран уже около 80, а это говорит о том, что модель коллективного управления весьма и весьма устойчивая.